Захотел я как-то на работе съесть яблоко…
Как и у всякого нормального маньяка у меня с собой всегда нож. Нет, не громадный тесак мамаши Вурхес. Швейцарский перочинный нож, который не раз меня выручал… В нем и штопор, которым я как-то отбился от стайки гопников, и несколько лезвий, и ножницы. Впрочем, если вы читаете меня регулярно – о моем ноже и его презентации полицейскому в метро вы уже знаете.
Им-то я и решил порезать яблоко.
Порезал, съел… Пошел в туалет помыть свое орудие убийства. Прохожу по офису, меня провожает взглядом Таня, и видимо рефлекторно выдает:
- А зачем тебе нож?
- Вам! – вспомнив старый добрый анекдот, поправляю ее я.
- Чо?
- Зачем ВАМ нож! К человеку с ножом лучше обращаться на "вы".
Но нет, история не об этом… Иначе она была бы слишком скучной и короткой. История о другом.
Хотите узнать больше?
Опять же, если вы читаете меня давно, вы знаете, что я люблю готовить. Правда, полюбил я кулинарию уже в зрелом возрасте, и начал сразу с оригинальных и необычных блюд, вроде утки по-пекински, лягушачьих жопок по-французски, осьминогов по-средиземноморски. Многие простые блюда, которые можно счесть базовыми, я в начале своего пути к плите пропустил, и начал осваивать их уже потом, что регулярно вызывало гомерический хохот у супруги.
То есть я, способный вкусно запечь цельного карпа, впадал в ступор, готовя банальный суп. Потому что… "А сколько вообще варится курица на бульон?" Однажды я взорвал яйца, кинув их в кипяток, логически рассудив, что если так поступают с пельменями, то и яйца стоит варить также. Я не знал, что макароны слипаются, если просто оставить их после варки. Не знал, что в пельменный фарш не добавляют хлеб… Ведь в котлетный же добавляют? Так какая разница?
В общем, курьезов было много, но этот переплюнул все.
К приезду в гости дорогой подруги, я решил приготовить домашние макароны с куриными тефтельками в сливочном соусе. Причем тефтельки были не простые, а с сюрпризом, с шариком моцареллы внутри.
Процесс вовсю шел, и шел хорошо, но тут на кухню заглянула хмурая и помятая жена, маявшаяся в тот день повышенным давлением.
- Ты сейчас опять на раз поесть приготовишь. А чего ты завтра на работу возьмешь? У меня еще котлеты есть, а вот гарнира нет… Сделай картофельное пюре, пожалуйста!
Да легко! Я же профессионал! Мне пюре сделать, как два пальца отрезать!
Картошка оперативно почищена, варится, надо бы растопить в молоке кусочек сливочного масла… Но для этого нужно отколоть небольшой кусочек масла от большого.
Что сделает нормальный человек? Возьмет разделочную доску, положит на нее масло и отколет, верно? Но доску потом надо мыть, а мыть – лень. Настя скоро приедет, а у меня еще тефтельки не готовы. Сэкономлю-ка я время, и откажусь от доски!
И вот я, как и подобает хроническом ебалаю, кладу на левую ладонь кусок масла, в правую руку беру нож, примеряюсь, и втыкаю нож в замороженное масло.
Короткая вспышка боли, кусок масла, естественно откалывается, как и было задумано, а я озадаченно смотрю на небольшой бугорок на тыльной стороне ладони. Почти насквозь руку проткнул… Сложенная лодочкой ладошка начинает наполняться кровью.
Откладываю в сторону нож и масло, иду в спальню к жене, аккуратно держа правую руку под левой, чтобы не залить пол кровью.
- Дорогая, ты не могла бы мне помочь?
В спальне полумрак. Когда у Светы скачет давление, она превращается в вампира, не выносящего яркого света.
- Кирилл, мне как бы хреново вообще-то. Что такое?
- Да тут такое дело…
Она замечает мое странное положение рук. Крови уже полная ладошка, на заботливо подставленную правую падают первые алые капли.
- Что у тебя с рукой?
- Да я тут это… Того… Случайно нож в руку воткнул. Ты не могла бы покатать за меня тефтельки? А то они получатся чуть более сочными, чем хотелось бы. И не только куриными…
Света тяжело вздохнула и ушла на кухню, катать тефтельки, ну а я пошел заливать ванну кровью, промывая рану. Наша ванна вообще видела в своей жизни много крови. Здесь жестоко убивали карпа, разбрызгивая кровь по стенам, здесь света перевязывала меня, после лечения пиявками… Я выглядел так, как будто мне в спину дали очередь из автомата, причем кровотечение не останавливалось вообще. Ничем!
В этот раз крови было меньше, конечно…
- Шов накладывать надо? – раздался позади меня загробный голос супруги. Когда верхняя цифра давления у нее пробивает отметку в 160, голос у нее становится очень даже загробным.
У Светы есть один большой минус. Она бесшумная, как электромобиль. И она обожает внезапно положить мне руку на плечо, во время просмотра ужасов, или положить мне в раковину тарелку, подкравшись со спины, когда я, полностью поглощенный мыслями о чем-то своем, мою посуду. Вот скажите, что бы вы ощутили, если бы тихо и мирно мыли посуду, а тут к вам в раковину протянулась рука? Уж лучше бы голос из водостока, честное слово.
- Дорогая, у меня, кажется, рубец образовался… - выдохнул я.
- На руке?
- Нет, блин, на сердце. У меня от твоей манеры подкрадываться – инфаркт будет! Спазмы гонорарных сосудов, в рот тебе ноги.
В общем, обошлось все. И сердце, привычное ко всему, выдержало, и рана оказалась не такой широкой, все прекрасно срослось и без кройки и шиться. Но как же удивилась Настя, когда ее встречали на пороге бледная Света-гипертоник, и я с перебинтованной рукой.
- А мы к твоему приходу ужин готовим! – сказала Света.
- Из Кирилла? – спросила Настя, косясь на мою руку.
В общем-то на этом история о ноже в руке и закончилась, но вот история о базовых кулинарных навыках неожиданно обрела продолжение пару лет спустя.
Настя эмигрировала в южные регионы страны. Ну, южные – относительно Новосибирска. В Барнаул. В Барнаул же собрался на гастроли и я. Выступить в одном тамошнем антикафе. Остановиться нас с Катей, еще одной моей подругой и коллеге по выступлению, пригласила к себе Настина подруга Снежана.
Наслышанная о моей страсти к кулинарии, Снежа поставила только одно условие: "Кирилл, я хочу от тебя еды!"
Блюдо на вечер я выбрал то же, которым потчевал Настю в тот злополучный вечер. Тефтельки с моцареллой, только не с домашней лапшой, а с магазинной, и не в сливочном соусе, а в томатном. Вечером после выступления мы завалились к Снежане домой, затаренные едой и пивом, и приступили к готовке.
Учитывая, что утро я провел в дороге, а бОльшую часть дня – в шатании по Барнаулу, я остро нуждался в водных процедурах. Поэтому, распределив задачи на кухне, я полез в душ.
- Пока я там плещусь, нарежьте лука, и почистите чеснока и помидоров!
Сколько времени я провел в душе, наслаждаясь горячими струями воды? Минут 10-15. наверное. Вполне достаточное время для того, чтобы три девушки на одной кухне справились с поставленными задачами. Но… Когда довольный и чистый я вышел из ванной, меня ждала удручающая картина. Девчонки, со слезами на глазах, чистили помидоры. И я не знаю, что было причиной слез… Конечно, стоящая на столе тарелка нарезанного лука – это безумно трогательно, но по-моему плакали они все же от своих безуспешных попыток почистить помидоры. Один помидор кромсала ножом Снежана, другой скребла ногтями Настя, третий ласково гладила овощерезкой Катя…
- Вы что, все трое никогда в жизни не чистили помидоры??? – возопил я, включая чайник. Все дальнейшее заняло несколько минут. Обдать помидоры кипятком, и в два движения снять с каждого его мерзкую кожицу, которая нам в соусе ну просто нафиг не сдалась.
В этот момент я вспоминал все свои трагически ошибки, совершенные на кухне. Взорванные яйца, недосоленные (и пересоленные) супы, сухие отруби, добавленные в хлеб, и прочее, прочее, прочее… Но не смеяться, глядя на вытянувшиеся лица девчонок, увидевших, как легко чистятся ошпаренные помидоры я не мог.
- Зато никто из нас себе нож в руку не воткнул! – не осталась в долгу Настя.
И ведь была права…