Стоматологов в детстве боялись все, не так ли?
Впрочем, я их и сейчас панически боюсь, но уже по другой причине. Каждый визит к дантисту откусывает стальными зубам нехилый кусок моей зарплаты. Зубы – это дорого…
Но в детстве, пришедшемся на кошмарные 90-е, я боялся стоматологов, как и всякий ребенок. Потому что это БОЛЬНО! Мое знакомство с суровой и беспощадной, тогда еще советской стоматологией, состоялось в 3 года. Начиналось все стандартно: заболел зуб. Мама отвела меня к стоматологу, и злая тетя с бормашиной принялась сверлить. Она сверлила, я – орал.
- Держите ребенка крепче! – скомандовала тетя, - Надо депульпировать!
Сам я этого не помню, видимо сознание стерло воспоминания об адской боли при рассверливании зуба до самого нерва, как излишне травмирующие. Анестезия? Да зачем обезболивать молочные зубы? И так сойдет!
Зато я отчетливо помню день в садике ПОСЛЕ этой процедуры. Стоматолог засверлилась мне в зуб, заложила туда мышьяк, чтобы уничтожить нерв, и поставила сверху временную пломбу. Помню, как болел зуб… Гораздо сильнее, чем до визита в поликлинику. Бесконечно ныл и дергал, будто пытался вырваться из десны. Помню, как я пытался найти положение, в котором зуб будет болеть меньше. Держался за щеку, ложился на холодный стул этой щекой… Ничего не помогало! Зуб болел!
Время шло, совершенствовались технологии лечения зубов, но до муниципальных поликлиник они еще не добрались. Помню, как лет в 14, я пришел к стоматологу, и та, усадив меня в кресло, принялась сверлить зуб старой, советской бормашиной. Помните такие, с ременной передачей крутящего момента? По-моему нынешние перфораторы работают тише…
Хотите узнать больше?Да какое там, по-моему мой шуруповерт способен менее болезненно рассверлить зуб, да и рот открывать придется не так широко. Мне, порою, казалось, что стоматологша хочет мне не инструмент в рот засунуть, а залезть туда сама. Целиком.
Естественно, стоматологов я избегал старательнее, чем стай гопников после школы. Честное слово, гопники – это не так больно, как стоматологи тех времен.
И вот однажды, видя, как я мучаюсь с очередным зубом, но к врачу не иду, мама предложила мне: "А приходи к нам на завод, в стоматологическую поликлинику! У нас отличный стоматолог! Я договорюсь, все будет бесплатно!"
Краткая историческая справка: моя мама полжизни проработала на Новосибирском Приборостроительном Заводе. Как всякое режимное предприятие, завод имел все необходимое для функционирования даже в случае блокады. Свои производственные цеха, от литейного до сборочного, свою котельную, и, конечно же, свою поликлинику. Чтобы рабочие завода могли полечиться тут же, без отрыва от производства. Терапевт, хирург, окулист, стоматолог, рентгенолог, физиотерапевт т и.д. Полный цикл! Наверное, даже проктолог был, на случай, если какой-нибудь прораб исполнит-таки обещание, и засунет рабочему стальную болванку в задницу!
Моя мама была замом главного врача, имела доступ к телу директора завода и всех больших начальников, а потому ее боялись все, от дежурных на проходной, до самой заведующей поликлиникой.
Надо ли говорить, что мамино "У нас отличный стоматолог!" следовало трактовать как "Я у нее лечусь 20 лет, и других стоматологов просто не знаю!"?
Отсутствие конкуренции порождает чудовищ, пострашнее тех, что творит сон разума…
Сейчас я это понимаю прекрасно, а вот в 16 лет – еще не понимал.
Мне выписали пропуск на завод. Да, на режимное предприятие. Просто взяли и выписали. Человек, отвечавший за пропускной режим завода просто побоялся, что если он сейчас откажет Татьяне Васильевне, то в следующий визит к ней она ему манжету тонометра не на руку, на шею наложит. К другому-то врачу он пойти не может. Отсутствие конкуренции порождает еще и тоталитаризм… Или тоталитаризм порождает отсутствие конкуренции? Не уверен…
Я пришел к назначенному времени. Ранним утром, самым первым…
В тот день я подумал, что у стоматолога и ее медсестры просто день не задался. Пока я пролечил все больные зубы, я узнал, что так начинался ЛЮБОЙ их лень. С яростной перебранки со взаимными угрозами и оскорблениями. Они ненавидели друг друга, но вынуждены были работать вместе.
Почему вынуждены? Осколки советской психологии. Нельзя часто менять работу. Лучше работу не менять вообще, а не то на тебя косо посмотрят. Да и вообще, если уволишься – попробуй куда-то устроиться в 90-е… Особенно когда ты – полный ноль в своем деле, и на новом месте тебе придется учиться, подстраиваться, и работать на результат, а не с 9 до 18…
- Кирилл, здравствуй. Проходи, садись. Людмила Петровна, ты буры простерилизовала?
- А когда бы я это делала? Вы вчера Олега Павловича до 18-05 лечили, а у меня рабочий день до шести. Я ушла.
- Людмила Петровна, твою ж мать, ты медсестра, или где?
- А я с хера ли буду задерживаться на работе? Мне за это не платят! Вовремя надо заканчивать, Мария Ивановна!
- И что я, по-твоему, должна была начальника сборочного цеха с дыркой в зубе домой отправить? Ты головой своей думаешь вообще?
- А нехрен было вчера два часа на обеде где-то шарахаться, успела бы все вовремя!
- Не твое дело, где я была!
- Ну так сама буры и стерилизуй!
- Я сейчас сына Кудряшовой чем лечить буду? Ты когда простудишься, к ней ведь пойдешь. Тебе давно мимо вены 11 раз промахивались? Кудряшова может, я то знаю… Она тебе 62 клизмы в день назначит, а вазелина не даст!
- А, так это сын Кудряшовой? Ща, найду, где-то одна упаковка буров оставалась. А вот она, вроде нормальная! Кажется, ее никто не открывал.
- Кажется???
- Не нравится – иди сама стерилизуй!
И так каждое утро! Каждое! Обе они плевались друг в друга ядом, грозились написать докладные "наверх", старательно устраивали друг другу подлянки, но… Продолжали работать вместе. Изощренная форма мазохизма! Или идиотизма?
- Люда, я не поняла, почему у меня рабочее место не готово?
- Я забыла, Мария Ивановна! Щас в туалет схожу и подготовлю.
- Людмила Петровна, хлористый калий тебе в задницу, я как работать должна, по-твоему? У меня крошка зубов по всему креслу!
- А мне что, обосраться тут прикажете? Прямо на кресло?
И так каждое утро! Каждое!
Честно, мне откровенно страшно было у них лечиться. Стерилизованы ли буры? Вымыта ли плевательница после предыдущего пациента? Что мне занесут в зуб вместо кариеса? Триппер? Сифилис? Бубонную чуму? Экскременты Людмилы Петровны? Но тамошняя бормашина хотя бы застала Черненко и Андропова, а не Сталина. Это хотя бы был не дрын на ременной передаче, а что-то более-менее современное и компактное.
- Садись, рот открывай… Так, приступим!
- Ай! Ой! Больно!
- Ну а как ты хотел?
- Как я хотел? С обезболиванием я хотел! Можно?
- Нет, конечно! Я как тебя буду лечить с обезболиванием? Во-первых, анестезия у нас так себе. От нее побочка бывает интересная. Вплоть до потери сознания… Были, знаешь ли, прецеденты. Челюсть разбарабанить может. Нагноение бывает…
В последнем я не сомневался. Об изобретении тонких одноразовых игл в заводской поликлинике, вероятно, еще не знали, и иглы стерилизовала Людмила Петровна. Ну, иногда стерилизовала, если это не противоречило ее принципам, или она не хотела в туалет.
- Ну и вообще, без обезболивания – лучше контролируется процесс. Вдруг я тебе уже нерв на сверло наматываю? Ты мне об этом скажешь…
- А вы, простите, не видите, что сверлите?
- Да как я там что-то увижу? Кстати! Люда! Ты электрика вызвала? Я уже две недели прошу лампочку заменить!
- Вызвала, Мария Ивановна! Он не пришел. Его уже две недели на заводе никто не видел. Бухает, наверное!
- А он у нас что, один что ли?
- Ну да, сменщика его, Петю, помните?
- А, этот, у которого я никак флюс вылечить не могу… Да, он на больничном. А Коля пьет, значит?
- Пьет… Может умер уже. Кто его знает? У него же цирроз печени был, помните, он в больнице лежал? И два инфаркта… Может уже третий стукнул?
Апогеем лечения зуба всегда был его финал с отверждением пломбы.
Господи, спасибо тебе за изобретателя пломб, застывающим под воздействием ультрафиолета! Посветил несколько секунд на слой материала – он затвердел. Нанес следующий, посветил, подшлифовал, отпустил клиента.
В 99-м, когда я лечился в заводской поликлинике, в частных клиниках эта технология уже была. Но не здесь! Не в мире перманентного экзистенциального конфликта Марии Ивановны и Людмилы Петровны! Здесь пломбы были из цемента. Суровые и брутальные, как челябинские сталевары! Спасибо, что хоть не из чугуна!
- Все, закончила. Сядь вон туда, на стульчик, только рот не закрывай.
- Олго?
- Минут пятнадцать!
- Инут янадцать???
И вот я сижу на стульчике, в углу кабинета, наклонив голову в сторону, противоположную той, на которой лечили зуб, подставив под подбородок носовой платочек, чтобы в него стекала струйка слюны изо рта, как у дебила!
Хотите почувствовать себя идиотом? Добро пожаловать в стоматологическую поликлинику НПЗ! Интересно, изменилось ли там что-то за прошедшие двадцать лет? Подозреваю, что нет. Мне кажется даже, что там до сих пор работают Мария Ивановна и Людмила Петровна, которым уже далеко за 70, и которые каждое утро начинают с ругани:
- Людмила Петровна! Почему у меня плевательница грязная?
- А это я туда харкнула, Мария Ивановна! Потому что плевать я хотела на тебя, и на эту проклятую работу, на которой я торчу уже пятый десяток лет! И даже когда я умру, я выберусь из могилы, чтобы прийти сюда, и лязгать у тебя под ухом гнилыми зубами, которые всегда боялась у тебя лечить!
P.S. Я пролечил там шесть или семь зубов. Все их пришлось перелечивать в ближайшие несколько лет. Но делал я это уже в чудесной частной клинике на Первомайке. В клинике, где доктор улыбалась мне, делая анестезию тонкой, почти невесомой одноразовой иглой. После чего я откидывался на спинку кресла, закрывал глаза, и ждал, пока мне скажут:
- Можете вставать!
А вот встав, я начинал орать. Потому что мне показывали счет.
Я и до сих пор так делаю…
-
-
19.09.2020 в 20:02Я никогда не боялась (и сейчас не боюсь). В детстве я очень боялась окулистов.
-
-
19.09.2020 в 20:54-
-
20.09.2020 в 21:39-
-
22.09.2020 в 18:36