Я - продажник. Чаще, чем мы, продажники, со странными людьми сталкиваются, наверное, только таксисты. Благо, с большинством я по долгу службы общаюсь в основном по телефону. Но хватает и этого.
- Кирилл, а шредеры, которые подороже - они же подороже, да?
- Да.
- Спасибо.
Или:
- А вы ремонтируете принтеры с трупным окоченением?
- Мы вообще не ремонтируем принтеры.
Или:
- А вы могли бы на вашем шредере стереть надпись Jinpex и написать что это Fellowes?
- Чо, блин?
- Вы могли бы...
- Да я вас услышал, я осознать не могу! Вы же понимаете, что от этого он Феллоусом не станет? Понимаете, что это совершенно разные машины с разными характеристиками?
- Да, но вы могли бы...
- НАХРЕНА???
- Да мы просто тендер выиграли. Там по техзаданию - Fellows. А по цене мы не проходим. Хотим поставить ваш, потому что он дешевле.
- А зачем вы играли в тендер, если по цене не проходите?
- Ну, мы перепутали... Так вы могли бы...
- НЕТ!
- Тогда мы сами. Маркером подпишем...
Но Еврей переплюнул всех. Еврей имел полное право смотреть на всех остальных чудаковатых клиентов с презрением. Потому что Еврею не было равных в чудачествах и идиотизме!
Мы не просто так прозвали его Евреем. Не только за невообразимую скупость. Он действительно был евреем. Ходил в ермолке и талите, и наверняка носил бы сюртук, если бы Хотите узнать больше?у него были на него деньги. Но денег у Еврея не было никогда!
У него была своя типография, специализирующаяся на печати еврейской религиозной литературы. Расходные материалы он всегда покупал самые дешевые, и всегда клянчил скидку, взывая к жалости, сочувствию и чувству солидарности. Из-за чего, собственно, и покупал всегда по рознице, или процентов на 5 выше розницы. Потому что задолбал. Вел бы себя нормально - имел бы скидки.
Еврей был велик. Вроде так посмотришь - не такой уж он и большой. Рост - около 180 сантиметров. Пузо внушительное, но видал я пузаны и побольше. Но, тем не менее, Еврей был велик. Его было много, чрезвычайно много. Войдя в любое помещение он просто заполнял его собой! Он всегда становился центром внимания, всегда был громогласен, даже когда говорил шепотом. И всегда наслаждался произведенным эффектом, украдкой оглядываясь по сторонам и проверяя реакцию публики на его эффектный выход. Или уход. Да, уходить Еврей умел эффектно, но об этом чуть позже.
Впервые я увидел его примерно через месяц работы в "Реалисте". В офис ворвалось нечто большое и стремительное. Гулко промчавшись мимо полок с товаром, оно устремилось в кабинет директора, где приветствовало нашу милую руководительницу тоном, который бы сделал честь даже самому гостеприимному кавказскому горцу!
- Елена! Дорогая! Как же я рад тебя видеть! Ты знаешь, вот проходил мимо, и решил...
- Долг занести?
Нашу Лену не так-то просто было сбить с толку.
- Ну, и долг тоже... А вообще мне надо...
- 4800.
- Елена, ну что же вы сразу о деньгах? Я вообще термоклея купить хотел... Ну ежели вы настаиваете... Вот, пожалуйста, все до последней копейки! Обратите внимание, до пос-лед-ней! Больше у меня денег нет, домой буду добираться на общественном транспорте! Так вот, мне бы два кило клея. Я гроши завтра занесу. Когда мимо буду ехать...
- Константин, эти 4800 вы должны нам четыре месяца.
- Елена, но в силу связавших меня обстоятельств...
- Пре-до-пла-та! А сейчас - идите вон туда. Это - ваш новый менеджер. Кирилл. Кирилл, ты слышал? Пре-до-пла-та!
Так Еврей потерял не только скидки, но и рассрочки.
Уходя, Еврей всегда оставлял о себе долгую память в виде мощного аромата немытого тела. Видимо на мыле он тоже активно экономил. Или на воде...
Еврей был эпичен. Начать стоить с того, что мы видели его только в двух состояниях: пьян, или с бодуна. С бодуна он особенно активно просил скидки и напоминал о тяжелой доле его детей. И да, пах он с бодуна тоже более активно. Доля его детей, да и вообще всех его родственников и сотрудников была неимоверно тяжела. Мы как то пытались нарисовать словесный портрет женщины, которая смогла ему отдаться, да еще и как минимум два раза (потому что говоря о детях Еврей всегда использовал множественное число), но в конце концов решили, что об этом лучше не говорить. Потому что все м-м-м-материализуется!
Где-то через год к нам за товаром пришел его сын. Здоровый лось годов так 16-ти. Посмотрел на протянутые ему две пачки скобы, презрительно скривил губы и сказал: "До машины мне это донесите!"
Кладовщик Серега засучил рукава, и доходчиво, но с использованием просторечивых выражений, объяснил сыну Еврея, куда он вставит ему эти скобы, и каким образом доставит и его, и скобы до машины! После чего сделал шаг вперед.
Мелкий Еврей телепортировался обратно домой.
- До машины ему донести! - бурчал Серега, рассказывая эту историю. - Мало мне папаши его, который купив пачку скоб просит пакет! Он, зараза, как будто специально за халявными пакетами к нам ездит! Перебьется! В карман положит!
- Не положит, - ответил я, - у него там хлеб.
Однажды Еврей покупал у меня что-то и оплачивал это не наличкой, а банковским переводом.
- Кирилл, я к вам заскочу сегодня, заберу, а завтра...
- Константин, ничто так не укрепляет веру в человека, как предоплата!
- Но кредит укрепляет взаимоотношения между людьми! Взять хотя бы словосочетание кредит доверия...
- У вас уже был кредит доверия. Вы его исчерпали. Пре-до-пла-та!
- Хорошо, я приду с платежкой.
Пришел. Естественно пьяный. Зима, Еврей в дубленке, и в своей неизменной ермолке.
- Здравствуйте, Кирилл! Я за товаром.
- Платежку, пожалуйста!
- Щас, щас... Где-то была...
И начинает рыться в карманах своей необъятной одежды. Внутренние прошарил - нет. Карманы брюк - тоже пусто. Вытащил из бокового кармана дубленки БУЛКУ ХЛЕБА, посмотрел на нее, запихал обратно, и продолжил рыться в карманах в поисках платежки.
Видимо под хлеб пакет был платный, поэтому он его не взял.
Еврей экономил на всем. Каждое повышение цены, пусть даже на копейку, было для него трагедией. Однажды он позвонил мне на сотовый, когда я был занят какой-то фигней на складе.
- Кирилл, скобы есть?
- Есть.
- Сколько стоят?
- Константин, загляните в прайс, пожалуйста. Я сейчас не за компутером.
- А я в дороге. Уже еду к вам. Сколько стоят?
- Рублей 70 за пачку. Навскидку.
Приезжает.
- Три пачки скоб.
- Так... 90 рублей за пачку, 5000 штук. Три пачки... 270 рублей.
- СКОЛЬКО???
В этом "Сколько???" была вся боль сынов Израилевых! Я прям слышал хруст, с которым разрывалось бедное еврейское сердце!
- 90 рублей.
- Но... Вы же... Говорили 70...
Скупая мужская слеза уже готова была вытечь из скупого уголка скупого глаза этого скупого человек.
- Я ошибся. Я же сказал, говорю навскидку, точной цены не помню. Точная цена всегда в прайсе...
- 90 рублей... 90 рублей... Господи, ДЕВЯНОСТО РУБЛЕЙ!!!!
- Константин, завязывайте убиваться. 70 рублей, 90 рублей, не велика разница. Три пачки выписываю?
- ДЕВЯНОСТО РУБЛЕЙ... Дайте подумать... Тогда ДВЕ!
А уж насколько Еврей был изобретателен... Как-то он рассказывал мне, как вышел из ситуации, когда сломалась переплетная машина. Сломалась ее часть: механизм зажима пружины. Нормальный человек пошел бы, и купил новую. Цена вопроса - 16 000. В календарный сезон переплетка полностью окупается за пару недель и начинает приносит чистую прибыль.
Но это же Еврей...
- У нее с одной стороны рычаг сломался. Со второй стороны - жмет, все нормально. Ну я как делаю... Я пружину туда вставляю, с одной стороны зажму, с другой - поленом вот так вот подопру, и ломиком нажму. И все отлично зажимается!
В битве современных технологий с ломом, современные технологи проигрывают с разгромным счетом.
- А сколько у вас перфоратор стоит?
- 5 000 рублей.
Для тех, кто далек от полиграфии: перфоратор - это не тот, что бетон сверлит. Это для пробивания полоски из дырочек на бумаге. Для создания отрывного корешка билета, например. Да мало ли, что можно перфорировать?
- Пять тысяч... Не, столько я не потяну...
- Константин, ну а если заказы на перфорацию есть? Работать-то надо на чем-то. Перфорировать...
- Так у меня швейная машинка...
Я так и сел.
- Что, простите?
- Старая швейная машинка. От бабушки осталась, Зоя Абрамовна, упокой господь ее светлую душу... Подольский завод. Помните такую, с ручным приводом? Ну я ей дырки и делаю...
- Перфорацию?
- Да.
- Швейной машинкой???
- Ну да.
- Константин, я испытываю сейчас смешанное чувство. Восхищение, тесно переплетенное с офигеванием.
А однажды... Однажды Еврей привез к нам на ремонт гильотинный резак. Хороший такой резак. Новый - под сотню тысяч стоит. Но он его, конечно, купил где-то б/у-шным. И сломал.
Наш инженер попрыгал вокруг резака с бубном, что-то подшаманил, что-то заменил, что-то замкнул, назвал мне сумму и сказал: "Звони Еврею, пусть забирает!"
Еврей приехал. Как всегда слегка поддатый. И как всегда начал клянчить скидку.
- Константин, к оплате - 5 750.
- Кирилл, в это тяжелое время...
- В это тяжелое время ремонт резака стоит 5 750 рублей.
- Кирилл, поймите, я из последних силу тяну этот бизнес... Эту непомерную ношу... Сойдемся на 5500?
- Наш инженер чинил этот резак из последних сил! Давайте тогда сойдемся на 6000?
- Кирилл, вы просто выкручиваете мне руки! Я взял с собой всего 5750 рублей!
- И это прекрасно, потому что именно эту сумму вы и должны нам за ремонт!
- Да, но если я вам ее заплачу - я не смогу забрать у вас резак. Потому что в аккурат 250 рублей мне обойдется дорога до дома с этим аппаратом. Не в автобусе же я его повезу, верно?
А резак, на минуточку, около 100 килограмм весит.
- Константин, я ни грамма не сомневаюсь в вашей предприимчивости и деловой хватке, но... Это где ж вы нашли "Газель" за такие деньги?
- А вот давайте вы мне скидку сделаете, и тогда все узнаете?
Уболтал ведь, демон языкастый! Согласился я на скидку, рассчитал его и вместе с ним пошел на склад за резаком.
- Ну, рассказывайте! Что это за грузотакси такое, которое ваш резак в ваши гребеня (а типография евоная находится в частном секторе Дзержинского района) доставит за сумму, за которую обычное такси обычно довозит до дома меня?
- Смотрите и учитесь!
Еврей достал телефон. Крошечный телефончик с кнопочным набором. Да, это в эпоху смартфонов. Но я бы не удивился, узнав, что в Интернет он тоже выходит через швейную машинку.
- Але? Такси? Большевистская, 177/24. первый вход. Едем на улицу Солдата Воскобойникова, да, это которая в районе Суровые гребеня имени ссылки Владимира Ильича Ленина в Шушенское во время розлива. Дом 11. Да, я знаю, 250 рублей. Все, жду.
Еврей победоносно посмотрел на меня. Мол, учитесь, пока я жив.
- Константин... Я правильно понимаю... Вы сейчас вызвали обычное такси?
- Да.
- Не "ГАЗель". Просто такси?
- Да.
- Допустим, вам повезет, и приедет какой-нибудь универсал. Что-нибудь пятидверное... Тогда резак еще войдет в багажник. Но что, если приедет обычный и ничем не примечательный седан? Что, если это будет "Лада Калина"?
- А что? Мы его вот так вот бочков, вот так вот пихнем, и вот так вот турнем...
- Константин, эта дура весит сто килограмм! Вы как его положите на заднее сиденье? На вытянутых руках?
- Я придумаю что-нибудь.
Еврей побежал на улицу ловить такси, чтоб оно не проехало мимо. Вы вправе мне не верить, но Еврей был настолько велик, что заполнил собой все пространство восьмиполосной Большевистской. Он стоял во второй полосе, размахивая над головой руками, чтобы привлечь внимание таки проскочившего мимо водителя, а машины объезжали его по широкой дуге, беспрестанно сигналя. На гудки Еврей не обращал ни малейшего внимания, а вот если кто-то открывал окно, чтобы сказать ему пару ласковых, он, не переставая размахивать руками, на всю округу вещал что-то о тяжелой доле своих детей и глупости современных таксистов. А в особо тяжелых случаях - и призывая кары Египетские на головы посмевших недобрым словом упомянуть его матушку.
К моему огромному сожалению никто не вышел, чтобы набить ему морду. Наверное, всем казалось, что Еврей слишком огромен, чтобы с ним связываться.
Наконец, под чутким руководством Еврея, выражавшемся в виде размахивания руками и криков: "Назад, назад сдавай! Руль чуть вправо! Чуть влево! Назад! Заворачивай! Заворачивай!", таксист подъехал к нашему складу. Подъехал, сильно недоумевая, нафига он сдает назад, если клиент - вот он, руками машет. Мог бы просто подойти и сесть.
На счастье Еврея такси оказалось универсалом.
- Открывайте багажник!
- А, так у вас багаж... Сумки помочь поставить? СТОП! ЭТО ЧТО ЕЩЕ ЗА ДУРА???
Да, гильотина Boway 450Z3 - та еще дура. Внушительная адская машина...
- Запихиваем! - пыхтит Еврей, тягая эту дуру вместе с нашим кладовщиком Мишей.
- Погодите! - возмущается водитель, - Я эту зверь-машину возить не подряжался. Это не багаж.
- Это багаж!
- Багаж? Скажите еще, ручная кладь!
- Уважаемый! - бухтит из-под резака Еврей, - Вы обязаны приехать на вызов и взять в машину до 4-х пассажиров, весом не более 100 килограмм каждый. Верно?
- Верно!
- Сегодня пассажиров у вас два. Я, и вот он. Каждый из нас весит не больше сотни.
- Эта махина?
- Это не махина, это мой пьяный друг. Его зовут Терминатор, потому что он - железный. Вопросы есть? Нет! Тогда закрывайте багажник и поехали!
Я аплодировал с открытым ртом. Я понял, что мне, матерому продажнику со стажем, еще учиться и учиться у Еврея искусству переговоров.
Или правильно назвать это искусством клянчить халяву?
Но самая запоминающаяся история про Еврея случилась много позже. Летом 18-го года.
Маленькая ремарка: я не даю клиентам номер своего сотового. Во-первых - так просто не принято в нашей компании. Во-вторых - некоторые клиенты могут додуматься позвонить и в два часа ночи с вопросом: "Есть ли в наличии пружина?" ну а в-третьих, логичнее звонить на городской. Если даже меня нет на месте - коллеги всегда помогут и продадут все, что необходимо.
Когда-то очень давно я сдуру поддался на уговоры Еврея, и дал ему сотовый. Все пять его номеров у меня в черном списке. Да, у него пять номеров. Я не знаю, какая ему от этого выгода, но она наверняка есть. Еврей может позвонить вечером, и спросить, есть ли у меня в наличии скобы. Дома у меня их нет! А есть ли они на складе я без компьютера и 1С не выясню. "Константин, звоните на городской!" - неоднократно говорил я ему. Бесполезно! Поэтому я занес все его номера в черный список.
А теперь - сама история. Жаркий летний день. Сильно жаркий, столбик термометра замер где-то на 33 градусах. Моя вечно мерзнущая коллега Аня просит врубить кондиционер на минимум. Из офиса выходить просто страшно, в коридорах - тропики. На улице - ад. Плавятся асфальт и мозги!
Распахивается дверь, и на пороге появляется он. Еврей! То есть, сначала появляется его внушительное пузо, а потом – он сам. Вместе с ним в офис входит и запах! Запах давно не мытого тела, которое заставили переться через полгорода по адской жаре в общественном транспорте. Еврей на несколько секунд замирает на пороге, выдержав театральную паузу (в которую я успеваю вставить вежливое "Здравствуйте, Константин"), а потом с артистизмом, достойным школы Станиславского, восклицает:
- НЕНАВИЖУ!
Работа в офисе замирает. Мы с Аней поднимаем головы от мониторов. Из своего кабинета заинтересованно выглядывает Лена, наш директор. Все ждут продолжения. Все интересно, кого же ненавидит Еврей, но Еврей держит интригу, и все также молча стоит на пороге, тяжело дыша и источая аромат, который выветрится спустя час после его ухода.
- Нас? – не выдерживает, наконец, Аня, потому что понимает: если мы не подыграем, фарс не закончится никогда. Еврей способен держать театральную паузу дольше, чем самая матерая фитоняша способна стоять в планке.
- ЕГО! – указующий перст Еврея наставлен на меня.
- За что? – искренне удивляюсь я.
- Я вам звоню, а вы не берете трубку!
Я начинаю понимать, что история повторяется, но продолжаю играть. Не один Еврей склонен к театральным эффектам.
- Константин! Вы проходите, садитесь, не стойте на пороге. У нас тут кондиционер работает, хоть охладитесь немного. А то устали, наверное, по такой жаре ехать. Знаете, телефоны у нас работают, буквально минуту назад принимал звонок от клиента. Может, вы не нам звонили?
Еврей эффектно плюхается на стул передо мной, достает свой мобильник и тычет мне его в лицо. Я пытаюсь рассмотреть телефон, потому что по-моему это легендарный Siemens A35, выпущенный на рынок в 2000-м году. Но Еврей обращает мое внимание на дисплей.
- ВОТ! 11 исходящих! И ни на один вы не ответили!
- А, ну так вы ж мне на сотовый звонили! А я его сегодня дома забыл, представляете?
Правой ногой я аккуратно задвигаю под стол шредер, на котором лежит и заряжается мой смартфон. Только бы не зазвонил! Только бы не пиликнул, зараза мобильная!
- А я… - возмущался тем временем Еврей, - Еду! К вам! Иду в офис! Вместо того! Чтобы! Зайти на склад и забрать заранее заказанный товар!
- Ну, так вы бы на городской позвонили! Чего сложного-то? Но давайте перейдем к делу. Что вам выписать?
- Клей!
Речь, понятное дело, не о "Моменте". Речь о термоклее для изготовления книг. Но…
- Нету! Приход – 25-го…
Голова Еврея бьется о мой стол. Точнее – о его руку, которую он заботливо подставляет. В такой позе он и замирает еще на минуту. Расстроенный. Подавленный. Сломленный.
Голова медленно поднимается. Полный тоски взгляд останавливается на мне.
- Ни одного килограмма? – с тоскливой надеждой вопрошают дрожащие губы.
- Ни одного. Совсем. Час назад последний пакет продали! – мстительно добавляю я, хотя последний пакет был продан еще пару дней назад. – Вот если бы вы заранее позвонили…
- То есть я… Еду… По такой жаре… Через весь город…
- Вот если бы вы перед тем, как ехать, позвонили…
- А Я ЗВОНИЛ!!!
- Не-а. Не звонили. А еще, кстати, есть очень классная штука, электронная почта… И знаете, на нашем сайте вообще-то отображается наличие товара. Если бы вы посмотрели…
Голова Еврея снова падает на стол. В такой позе он замирает еще на полминуты. Фарс начинает меня утомлять, а аромат страданий и пота – действовать на нервы. Еврея пора выгонять. Но по опыту общения с этим человеком я знаю, сделать это будет непросто.
- Может вам еще что-нибудь нужно?
- Мне нужен клей!
- Будет 25-го числа.
- Но я уже пообещал сдать тираж 23-го…
- А зачем вы это сделали, не удостоверившись, что вам будет чем клеить?
- Эх…
Он снова достает свой крошечный телефон и набирает номер.
- Ваня… У нас проблема. Мы, кажется, не сдадим тираж.
Снова театральная пауза. Еврей, тем временем, встает и медленно движется к двери. Ему бы в театр, на сцену, только помыться предварительно… Вот вы умеете медленно, театрально и красиво двигаться к двери? Я – умею, но до искусства Еврея мне далеко. Каждый шаг занимает секунды три. В каждом движении – идеальный баланс скорби, задумчивости и безграничной усталости. Я прям таки вижу тяжелые гири, привязанные к его ногам. Я слышу лязг металлических цепей! Каждый поворот головы дается ему с трудом, но он не забывает медленно и трагично обозревать весь зрительный зал, то есть весь наш офис, на долю секунды останавливая свой грустный взгляд на каждом зрителе, чтобы все успели прочесть в этих глаза тоску и безысходность, вызванную отсутствием клея.
Ему бы вместо Кисы Воробьянинова, страдальчески тянуть "Же не манж па сис жюр!" Подавали бы все до единого, и каждый – не меньше тысячи!
У самой двери Еврей останавливается и в последний раз обводит нас взглядом. В последний! Мы сразу чувствуем, что взгляд – ПОСЛЕДНИЙ! Что больше он не удостоит нас ни единым взглядом, по крайней мере сегодня, пока не придет пора играть новую драму.
- Почему? – вопрошает он в телефон, и срывается на полный отчаяния вопль: - ПОТОМУ ЧТО В "РЕАЛИСТЕ" НЕТ КЛЕЯ!!!
И бросив нам в лицо это обвинение, он исчезает за дверью.
Наконец-то.
Еврей
Я - продажник. Чаще, чем мы, продажники, со странными людьми сталкиваются, наверное, только таксисты. Благо, с большинством я по долгу службы общаюсь в основном по телефону. Но хватает и этого.
- Кирилл, а шредеры, которые подороже - они же подороже, да?
- Да.
- Спасибо.
Или:
- А вы ремонтируете принтеры с трупным окоченением?
- Мы вообще не ремонтируем принтеры.
Или:
- А вы могли бы на вашем шредере стереть надпись Jinpex и написать что это Fellowes?
- Чо, блин?
- Вы могли бы...
- Да я вас услышал, я осознать не могу! Вы же понимаете, что от этого он Феллоусом не станет? Понимаете, что это совершенно разные машины с разными характеристиками?
- Да, но вы могли бы...
- НАХРЕНА???
- Да мы просто тендер выиграли. Там по техзаданию - Fellows. А по цене мы не проходим. Хотим поставить ваш, потому что он дешевле.
- А зачем вы играли в тендер, если по цене не проходите?
- Ну, мы перепутали... Так вы могли бы...
- НЕТ!
- Тогда мы сами. Маркером подпишем...
Но Еврей переплюнул всех. Еврей имел полное право смотреть на всех остальных чудаковатых клиентов с презрением. Потому что Еврею не было равных в чудачествах и идиотизме!
Мы не просто так прозвали его Евреем. Не только за невообразимую скупость. Он действительно был евреем. Ходил в ермолке и талите, и наверняка носил бы сюртук, если бы Хотите узнать больше?
- Кирилл, а шредеры, которые подороже - они же подороже, да?
- Да.
- Спасибо.
Или:
- А вы ремонтируете принтеры с трупным окоченением?
- Мы вообще не ремонтируем принтеры.
Или:
- А вы могли бы на вашем шредере стереть надпись Jinpex и написать что это Fellowes?
- Чо, блин?
- Вы могли бы...
- Да я вас услышал, я осознать не могу! Вы же понимаете, что от этого он Феллоусом не станет? Понимаете, что это совершенно разные машины с разными характеристиками?
- Да, но вы могли бы...
- НАХРЕНА???
- Да мы просто тендер выиграли. Там по техзаданию - Fellows. А по цене мы не проходим. Хотим поставить ваш, потому что он дешевле.
- А зачем вы играли в тендер, если по цене не проходите?
- Ну, мы перепутали... Так вы могли бы...
- НЕТ!
- Тогда мы сами. Маркером подпишем...
Но Еврей переплюнул всех. Еврей имел полное право смотреть на всех остальных чудаковатых клиентов с презрением. Потому что Еврею не было равных в чудачествах и идиотизме!
Мы не просто так прозвали его Евреем. Не только за невообразимую скупость. Он действительно был евреем. Ходил в ермолке и талите, и наверняка носил бы сюртук, если бы Хотите узнать больше?