До знакомства со мной Женя была тихой и домашней девочкой. Я научил ее варить глинтвейн, играть в "Манчкин" и "WarCraft"... Со мной Женя впервые прокатилась на электричке. Я хохотал до слез, я ржал, как вульгарный конь, когда она спрашивала у меня по телефону, на какие места (МЕСТА!!!!) брать билеты в электричке. Ну не ездил человек в электричке до своих 18 лет, не сложилось как-то...
Я же открыл Жене музыку Янки Дягилевой.
Эх, как же давно все это было. Сейчас Женя - состоявшийся юрист, младший лейтенант полиции с перспективой дальнейшего карьерного роста. Неизменны лишь две вещи: она все также очаровательна, и все также совершенно не ориентируется в городе. Но история не об этом.
В общем, Янкой Женя прониклась. Ее, как и многих, прекрасные янкины песни зацепили за самые тонкие и потайные струны души. И услышав от меня, что ранней зимой, по первому снегу, я люблю ездить на кладбище, помянуть Янку, стоя у ее могилы, она попросилась со мной.
Хотите узнать больше?
Я никогда не понимал, почему некоторые боятся кладбища. Ворота кладбища - не портал в иной мир, где упыри и вурдалаки только и ждут, когда вы окажетесь рядом, чтобы выпрыгнуть из могилы, метя клыками вам в горло. Ворота кладбища - это просто ворота кладбища. Святого места, где всегда тихо и спокойно, где нет мирской суеты, а мертвые никогда не потревожат покой живых.
Да, я знаю, я сам не раз писал иное. В художественных текстах! На то я и писатель. Но то - мистика и фантастика, а в реальности на кладбище очень приятно находиться именно из-за отсутствия суеты. Там тихо, спокойно и очень красиво. А уж у янкиной могилы, оградка которой увешана фенечками и записками с рассказами о том, как Янка изменила жизни тысяч людей, вообще думается и дышится по-другому.
Когда я оказываюсь на кладбище, мне совершенно не хочется его покидать. Может быть, идеальной работой для меня бы именно работа кладбищенского сторожа?
Я стараюсь приходить туда в конце ноября – начале декабря, когда снег уже лег, но его еще не насыпало полтора метра. Зимой кладбище особенно красиво, но если припоздниться - снега наметете столько, что к самой могиле придется плыть. Потому и ноябрь. А время я всегда выбирал так: приходил туда незадолго до заката, чтобы без труда добраться до могилы, но чтобы обратно идти уже по темноте. Кто не был ночью на кладбище - меня не поймет. Идешь обратно, и даже разговаривать не хочется... Идешь, и чувствуешь, как мимо тебя струится вечность, в которой обитают души.
Но вы-то, дорогие мои читатели, наверняка ждете чего-то комичного, да? Казалось бы, что комичного может произойти на кладбище...
В тот год то ли я припозднился, то ли первый снег был очень обильным, но в общем, намело уже порядком, к могиле мы пробирались по колено в снегу. Посидели, подумали о вечном, помянули Янку и лежащего рядом Сергея, ее сводного брата, и пошли обратно.
Темно. Фонарей на кладбище нет, но это нас не беспокоит. Заблудиться я не боюсь в принципе - мой внутренний компас работает исправно, а дорогу к воротам я и в кромешной темноте найду. Ну а всякой потусторонней фигни мы не боимся потому, что не верим, что в святом месте может существовать что-то, желающее причинять людям вред.
Центральная аллея вторых ворот, сгребенный к краям дороги снег, тишина, легкий морозец, и мы с Женей. Идем. Немного говорим, много думаем. Я - о вечности, а Женя - о том, что идти еще в общем-то далеко. Там минут 20-30 прогулочным шагом от Янки до ворот. А Женя, напоминаю, на тот момент еще была девушкой домашней, непривычной после института еще куда-то ехать и пару часов гулять по заснеженному кладбищу.
В общем, Женя устала.
- А можно я тут полежу? - спросила она, и улеглась в сугроб на краю аллеи, у чьей-то оградки. Не, ну а чего бы и нет? Снег чистый, это ж кладбище, а не город, с его грязью и копотью, да и снег свежий, недавно выпавший.
- Лежи, чего уж. Отдохни немного, и дальше пойдем.
Сам я, тем не менее, устраиваться рядом не стал. Вставать потом, черпая снег варежками и рукавами, отряхиваться... Да и не устал я, мог и постоять.
И вот Женя лежит, я - стою, возвышаясь над ней, мы продолжаем о чем-то говорить, и тут я замечаю на аллее, в глубине кладбища, движение. Едва заметное такое, на самой грани восприятия, ведь ночь, да и зрение у меня далеко не самое лучшее. Просто что-то пошевелилось на левой стороне дороги, и тут же слилось с темнотой.
Секунду спустя - снова движение, уже на правой стороне дороги. Что-то появляется из тьмы, и тут же снова ныряет в нее!
У меня на голове начинают шевелиться волосы. Я в этой жизни пару раз с мистикой сталкивался, чувствуя рядом с собой некие силы, которые лучше не чувствовать, особенно рядом, но чтоб вот так, ВИДЕТЬ движущийся кусочек тьмы ночью на кладбище - такого еще не было.
Женя еще не видит, Женя лежит и смотрит в прекрасное небо. А я снова замечаю движение, на этот раз не на долю секунды, а на полноценную секунду. Что-то движется там, в глубине кладбища, что-то сливающееся с темнотой, и почему-то перескакивающее с одной стороны дороги на другую. И тот факт, что я стал различать его чуточку лучше, означает только одно: оно приближается к нам.
В фильмах ужасов герои чаще всего бегут. Я - не герой фильма ужасов, волосы у меня шевелятся, но разум уверен: у происходящего есть какое-то логическое объяснение. Ну не бывает на свете упырей, в рот мне ноги! То есть бывают, но они все ко мне на работу за товаром днем приезжают и тупят со страшной силой. А настоящие упыри в наших широтах не водятся, да и не сезон сейчас. Просто ночь, просто темно, просто я плохо вижу. Скорее всего, к нам идет человек. Мало ли, кто может ходить ночью по кладбищу? Мы же ходим? Не надо никуда бежать, нужно просто подождать и присмотреться.
Но если это человек, то почему я его вижу то там, то там? Фигаро хренов! Почему он появляется то справа, то слева?
Впрочем, если это упырь - бежать все равно не надо. Это как от акулы в воде убегать. Здесь его вотчина, а не наша... Захочет сожрать - сожрет. Если это упырь - нужно быть с ним вежливым и приветливым, как, в общем-то, и с любым другим живым существом. И нежитью тоже.
Упыря замечает и Женя. Замолкает, присматривается. Вероятно, приходит к тем же умозаключениям, что и я, и просто продолжает лежать.
Из темноты на нас идет человеческая фигура. Идет медленно, и очень странно: по синусоиде! Потому-то сначала она и проявлялась для меня из темноты то слева, то справа. Упыри по синусоиде не перемещаются. Хотя те, кто прямо идти не в состоянии, конечно, те еще упыри, но в другом смысле.
Фраза "Не нужно бояться мертвых, бояться нужно живых" тут же всплывает в моей голове. Ночь, кладбище, какая-то пьянь... Вроде не агрессивная, но пьяные упыри – они такие упыри.
Упырь приближается, Женя все также лежит в сугробе, я – стою над ней. Единственное, что меняется – пальцы правой руки я складываю в карманах не троеперстием, а сжимаю на швейцарском ноже. Мало ли...
И вот упырь поравнялся с нами. Остановился. Внимательно посмотрел на меня, потом – на Женю, и едва ворочающимся языком изрек:
- Это... может помочь чем?
- Не, спасибо, все хорошо! – сказали мы.
- А... Ну тогда это... Ладно...
И все также по синусоиде упырь пошел дальше, к воротам.
И только тогда я задумался, а как мы выглядели в его глазах?
Ночь, кладбище, у обочины дороги лежит в снегу девушка. Над ней стоит парень.
Интересно, как он пальцы складывал, подходя к нам? В троеперстие или в кулак?
Кладбищенский упырь
До знакомства со мной Женя была тихой и домашней девочкой. Я научил ее варить глинтвейн, играть в "Манчкин" и "WarCraft"... Со мной Женя впервые прокатилась на электричке. Я хохотал до слез, я ржал, как вульгарный конь, когда она спрашивала у меня по телефону, на какие места (МЕСТА!!!!) брать билеты в электричке. Ну не ездил человек в электричке до своих 18 лет, не сложилось как-то...
Я же открыл Жене музыку Янки Дягилевой.
Эх, как же давно все это было. Сейчас Женя - состоявшийся юрист, младший лейтенант полиции с перспективой дальнейшего карьерного роста. Неизменны лишь две вещи: она все также очаровательна, и все также совершенно не ориентируется в городе. Но история не об этом.
В общем, Янкой Женя прониклась. Ее, как и многих, прекрасные янкины песни зацепили за самые тонкие и потайные струны души. И услышав от меня, что ранней зимой, по первому снегу, я люблю ездить на кладбище, помянуть Янку, стоя у ее могилы, она попросилась со мной.
Хотите узнать больше?
Я же открыл Жене музыку Янки Дягилевой.
Эх, как же давно все это было. Сейчас Женя - состоявшийся юрист, младший лейтенант полиции с перспективой дальнейшего карьерного роста. Неизменны лишь две вещи: она все также очаровательна, и все также совершенно не ориентируется в городе. Но история не об этом.
В общем, Янкой Женя прониклась. Ее, как и многих, прекрасные янкины песни зацепили за самые тонкие и потайные струны души. И услышав от меня, что ранней зимой, по первому снегу, я люблю ездить на кладбище, помянуть Янку, стоя у ее могилы, она попросилась со мной.
Хотите узнать больше?